А в небесах…
Весна давала дрозда.
Знаешь, как это бывает, дорогой читатель?
То снегопады и минус, на следующий день + 30, то вновь гололёд…
Испытание, надо сказать не для робкого десятка, а для особо… особо закалённых артерий невидимого фронта.
Кто-то постучал в дверь: Ваша бандероль. Свежая почта не приносила ничего нового. Фьючерсы-дьючерсы, банки-обманки… Свежая лабуда, посыпанная вчерашним снегом.
Выпив чашечку свежего кофе, утро начинало свой день.
Поцелуи небесной звонницы мешкались в облаках, сыплясь на головы неуёмных прохожих свежим нектаром крупного дождя. Прикрывшись последними новостями, магазины сердобольно распахивали двери нечаянно заглянувшим.
В кафе не было и столика для ищущего тепла. Автомобили давно перешли на летнюю резину, поэтому искатели приключений, поумерив свой пыл, отдавались чашечке свежесваренного кофе.
- Сигары, коньяк? – по инерции бросил молодой официант едва заглянувшему гостю.
- Да, пожалуй.
- Прессу изволите?
- Погоду, да чтоб её!.. Когда ж закончится то эта вакханалия?!
Тихо меряя ступени, в кафе вошла…
Нет, скорее влетела, но так плавно и непередаваемо та, кто казалась небожителем, - так грациозны были её движения, и прищур… Взгляд едва приоткрытых глаз, - то ли лукавый, то ли оценивающий, проходился по тебе, не давая утром спать, - так обжигающе были её ноты, пролитые в бокал бесцеремонного завтра.
Гость замешкался.
- Сударыня, не соизволите ли Вы?.. – он не успел договорить, как изящным движением коснулась его ноги её элегия.
Едва успев отложить сигару, отключил телефон, - что-то невероятное. Невероятно-непонятное происходило в те секунды, а что именно? – не было возможности даже задуматься.
Отхлебнув глоток кофе, - не сказал ни слова, словно знакомы были они тыщу лет, а вот кто перед ним? – так и не имел понятия.
Росчерк её губ на белоснежной салфетке оставлял роскошно-яркий след чего-то сумасшедше невероятного и до боли родного.
- Сударыня, как Вас звать?
- Меня не зовут. Прихожу, врываюсь сама. Приземляюсь также самостоятельно.
- Миледи…
- Отбросим. Всё пустое.
Как вихрь, как стон,
Как…
- То родное?..
Последние слова заставили незнакомку очнуться от нависшей над ней оболочки.
Тумана? Вседозволенности?
Лишь ресницы томно прикоснулись к щекам, сделав её ещё и беспомощно-ранимой.
- Кофе? Тирамиссу?
Ванильный? Лимонный? Клубничный? Яблочный?.. - Понял, что надо незаметно исчезнуть, чтоб выполнить заказ слегка опущенных ресниц, которые словно крылья бабочки, вспорхнули в небо, зажегшись необъяснимым желанием, и так же незаметно присели, коснувшись щек.
Кофе свинцовым поцелуем стекал на свежевыкрахмаленную скатерть. Кофе.
Сколько раз она пыталась прервать все связанные ним надежды.
Пустой бокал неиспитого вина.
Что-то властно-невозможное и сильно да де… приватное.
Погода обещала минус.
Тот, кто напротив, творил папирус, оставляя простым карандашом шёпот изящных рун.
Кофе.
О чём-то сладком, неземном, о чём-то близком и родном…
На багрянцовом ложе в розовых этюдах застыл непоседа-небосвод.
Облака шептали что-то.
О чём-то…
Величественное.
И…
И как им объяснить то?! - То непонятное и бесценное…
…Что за окном накрапывал дождь.
А… а смело, раздольно, неистово вешний ветер напевал то сребристо-златистое, чем полнились эти века.
Золотое.
Нетленное.
…
Изумруды, заколотые в роскошные локоны, переливались на изящном контрасте мерцающих светил, - то блёстки иллюминаторов игриво целовали поднебесье прядей.
На перевёрнутой странице Мастера смущалось росчерком, не единожды пролитое грифом пера, многоточие.
Сияло солнце.
