На большом столе компьютер, над ним экран телевизора. етает большой ворон и садится на спинку стула, смотрит в телекамеру. Его изображение на весь экран. Он вглядывается в зал и поворачивается в профиль. Клювом стучит по клавишам. На экране:

Здравствуйте. Меня зовут Шахор. Я вполне нормально понимаю человеческую речь, поэтому ко мне можно обращаться с любым вопросом. Но вот отвечать из-за своих голосовых связок, к сожалению, не смогу. Выручает компьютер. Итак, почему я такой умный и кто я такой, хотите вы спросить? Нормальный ворон, который рискнул вкусить от яблока, сорванного моим дедом в заброшенном саду, в проклятом каньоне.

Каньон проклят по легенде деда, потому что из этого сада в древности были изгнаны Адам и Ева за непослушание: они яблоко с дерева познания сорвали, вопреки запрету. Надкусила незрелый плод Ева – сплюнула, велела Адаму доесть. Он послушно доел кислятину и встрепенулся, мгновенно повзрослев. Он увидел наготу свою и подруги, над которой птицы и звери, кажется, смеются, он увидел, что у Евы животик округлился и догадался отчего... И главное понял – сказка кончается, начинается новое, неизведанное. И... их действительно вскорости привратник прогнал в дикую неосвоенную жизнь на Земле. Сад опустел, одичал, зарос, и только миниатюрная яблонька плодоносит каждые двадцать лет, давая по два плода разума, которым первые люди не дали дозреть: они ведь для людей и предназначались по замыслу, но, увы... судьба по-другому распорядилась.

Вот с дедом мы и поели одно яблоко на двоих. По вкусу так себе, а вот интеллект раскрылся во всю – сами видите. Снова здравствуйте. Дед, познав о смертности всего живого, вскорости от ожидания неизбежного представился. Я же со своими родичами разошелся, с подругой... непонимание возникло. Осознал, что найденные плоды – еще одна тайна природы, которая может, в конце концов, интеллекту посодействовать, ведь вокруг еще так много дураков, ей богу. Полетел к своим на посиделки, стал объяснять и предлагать желающим вкусить оставшееся яблоко – получил полный отказ. Они назвали меня белой вороной, чокнутой.

*

Стал оглядываться, присматриваться – кому бы добавить разума немножко. На берегу озера моё внимание привлекли страшно противные пиявки, которые кучно шевелились в ожидании жертвы. Клювом выловил крупную тварь и перенес ее в маленькое вонючее болотце, которое все обходили стороной. Стал наблюдать за пиявкой: она активно металась, пытаясь вырваться из скользкой жидкости. Увы, это ей не удавалось. Из толстой, как макаронина, пиявка через несколько дней стала тоненькой, как вермишелинка, еле передвигающаяся. Тогда я на палочке опустил в болото ломтик яблока. Пиявка мгновенно вцепилась и отсосала весь сок из мякоти плода. Выждал немного и осторожно клювом выловил ее, отнес на озеро к клубку её собратьев, сытно дремлющих недалеко от берега. Наша вермишелька подплыла к своим и мгновенно присосалась к ближайшей пиявке, нагло напившись крови у родича. Затем она это повторила еще дважды с другими подругами. Ее агрессия, видимо, парализовывала жертвы.

С восходом солнца стадо коров пришло на водопой и с удовольствием на мелководье окунулось, по самый живот. Пиявки тут же в атаку бросились, присасываясь к коровам, за исключением нашей героини, продолжавшей дремать. Когда же пиявки вернулись, они безропотно и терпеливо позволяли себя грабить нахалке. Через недельку наша вермишелька в сардельку надулась, став более прожорливой и страшной. Раболепствуя, по утрам стайка пиявок сама подставлялась под кормление сардельке, которая снисходительно лишь часть крови отсасывала у жертвы, чтобы у последней силы были и на следующий день к завтраку явиться.

Так продолжалось шесть дней, а на седьмой, с рассветом, выловил я нашу, уже колбаску, и бросил шакалу, который мгновенно её проглотил. Пиявки же еще несколько дней приплывали на это место, кружились в поисках владычицы и трусливо вздрагивали от малейшего плеска воды.

*

Я был разочарован результатом опыта, где импульс разума был использован так отвратительно. В своём отчёте я его назвал «эффект пиявки». Настороженно искал нового героя на опыт. В итоге замахнулся на орла. С трудом мне удалось тайком выжать ломтик яблока в его еду – в тушку зайца. А далее... вот что получилось...

Орел был молодой, ему этой весной предстояло впервые избрать подругу, гнездо построить. Ранее ему нравились многие из юных орлиц, любовался их статью, плавной походкой и другими прелестями. После воздействия стимулятора интеллекта наш орел стал с красавицами беседовать, пытался обменяться с ними мнениями и заглянуть в их внутренний мир. Увы, их этому не учили, они лишь умели грациозно выглядеть, и Орел разочаровано отвергал одну за другой невиданных по привлекательности орлиц, впадая все более в уныние от их ограниченности. Стал думать. Родичи в недоумении. Обустроил пока прекрасное гнездо, еще четыре грации не подошли. Прилетели гости Кавказа с молодой дочерью – глаза черные, чуть раскосые, оперение до пят, голос гортанный… и только – двух слов связать не смогла. Эти кавказцы тоже вскорости улетели.

Стал назревать семейный скандал – вся округа не понимала сына-орла, что он ищет. Молодой орел долго в горах летал, высоко взбирался, вниз падал камнем и… надумал. Невесту решил выбирать лишь умом и сердцем, а для этого глаза завяжет повязкой и снимет ее уже после брачной ночи. Покряхтели родичи и позвали желающих претенденток на собеседование к чудаку, а их всего-то две остались. С повязкой на глазах наш герой пригласил первую птицу, задав вопрос:

Орёл: - Отчего птицы летают, может ты слышала?

Орлица: - Есть такая легенда, слышала от бабушки, что в древности все птицы были голенькими – кругом тепло и мухи не кусают. Слышали они, конечно, про ледниковый период и бурное таяние льда, способное затопить всё водой, но это было далеко… Так они думали. Проснувшись от сильного шума, птицы увидели страшное зрелище – мощный поток воды затоплял всю землю вокруг. Птицы, спасаясь от наводнения, двинулись в горы, все выше и выше. До горы Арем добрались, вершина которой снегом покрыта была. Вода поднималась, и птицам также пришлось карабкаться вверх, где холод их мучить начал. Но произошло чудо – птицы стали перьями покрываться, и чем выше и холоднее, тем оперение лучше, стало теплее, крылышки появились. С высоты горы вдали земля зеленая просматривалась, а кругом вода. Вот и отважились смелые птицы прыгать в пространство, размахивая крыльями. Одним повезло, и они полетели, другие же в небытие канули. Они, летающие птицы, стали символами свободы и восхищения. Куры же, индюки и другая нелетающая птица приручена человеком и служит ему. А наши предки, орлы выше многих поднялись...

Орел: - Все, достаточно, выбираю эту молодую орлицу в жены и надеюсь на взаимность...

Отпраздновали свадьбу весело, молодые потанцевали и разлетелись по гнездам. Красиво сочетаются орлы, притом, один раз на всю жизнь. Всем бы так… а может и не надо так… Ночь прошла для молодых, как в сказке, подробностей не буду рассказывать – интим... Наступило утро, снял орел повязку, чтобы взглянуть на жену, и оторопел от неожиданности – перед ним стояла худая птица, давно потерявшая надежду на семью, но приобретшая мудрость и смирение. На состязание она пошла из любопытства и свою победу считала случайной и недолгой. От красавца мужа была в восторге. У него же от вида подруги произошло раздвоение: с одной стороны светлый ум, нежные ласки… но вот глазам не прикажешь, у них другие запросы, природа их диктует. Ничего не сказав, улетел молодожен опять думать... И решил днём меньше бывать в гнезде или повязку, якобы от солнца, на глаза надевать, а ночью сам бог велел любить – темно, не видно ни зги...

Так и жили они месяца два, опять не как все. Гнездо было всегда чистым, свежей травкой застелено. Вот-вот младенцы вылупятся из насиженных яиц, ни упрека, ни каприза... все... гладко... Но мучает его совесть – она же умница, видит, что при свете на нее даже не смотрит. Хотя, пора бы уже смириться – сам её выбирал. «Более двух месяцев уже подругу не видел, – подумал он, – самую лучшую жену, мать моих будущих детей... Подумаешь – не так красива, не это главное». И он, сорвав повязку, решительно на орлицу взглянул, а та, похорошевшая до неузнаваемости, встретила его таким влюбленным взглядом, что все плохое было забыто... «Сердце не обманешь», – подумал чудак, и он был прав. То, что любовь чудеса делает, знал, но чтобы до такой степени расцвести от нее, как орлица наша – нужен такой орел… Это заключил я, Шахор.

Затем провел еще опыты, и тоже успешные. Пошел к людям, мне поверили, и вот я у компьютера, создана лаборатория научная, скоро о ней напишем, и о результатах других познавательных встреч.

Крупным планом Шахор, поворачивается к залу и дописывает: «ПОКА ВСЕ».